Наставление сыну (Сумароков) — Викитека
Вещал так некто, зря свою кончину слезну,
К единородному наследнику любезну:
«Мой сын, любезный сын! Уже я ныне стар;
Тупеет разум мой, и исчезает жар.
Готовлюся к суду, отыду скоро в вечность
И во предписанну нам, смертным, бесконечность,
Так я тебе теперь, как жить тебе, скажу,
Блаженства твоего дорогу покажу.
Конец мой близок,
А ты пойдешь путем, который очень склизок.
Хотя и всё на свете суета,
Но льзя ли презирать блаженство живота?
Так должны мы о нем всей мыслью простираться
И, что потребно нам, о том всегда стараться.
Забудь химеру ту, слывет котора честь;
На что она, когда мне нечего поесть?
Нельзя в купечестве пробыли без продажи,
Подобно в бедности без плутни и без кражи.
Довольно я тебе именья наплутал,
И если б без меня ты это промотал,
На что ж бы для тебя свою губил я душу?
Когда представлю то, я всё спокойство рушу.
Доходы умножай, гони от сердца лень
И белу денежку бреги на черный день.
И умножай доход
Ты всеми образы себе на всякий год!
Вить око зрением вовеки ненасытно.
Коль можешь обмануть,
Обманывай искусно;
Изобличенным быти гнусно,
И часто наш обман — на виселицу путь.
Не знайся ты ни с кем беспрочно, по-пустому,
И с ложкой к киселю мечися ты густому.
Богатых почитай, чтоб с них имети дань,
Случайных похвалять, их выся, не устань,
Великим господам ты, ползая, покорствуй!
Со всеми ты людьми будь скромен и притворствуй!
Коль сильный господин бранит кого,
И ты с боярином брани его!
Хвали ты тех, кого бояре похваляют,
И умаляй, они которых умаляют!
Глаза свои протри
Большие на кого бояре негодуют!
Прямым путем идти —
Так счастья не найти.
Плыви, куда тебе способны ветры дуют!
Против таких господ,
Которых чтит народ,
Не говори ни слова,
И чтоб душа твоя была всегда готова,
Не получив от них добра, благодарить!
Стремися, как они, подобно говорить!
Вельможа что сказал, — знай, слово это свято,
И что он рек,
Против того не спорь: ты малый человек!
О черном он сказал — красно; боярин рек, —
Скажи и ты, что то гораздо красновато!
Пред
Стихотворение «Наставление сыну», поэт Орленко Николай
Сынок мой, никогда не суетись!
И в наваждении чувств не пребывай.
К духовности и Мудрости стремись.
О ближнем своём не забывай.
Когда попросят помощи твоей —
Ты помоги и дружбой дорожи!
Случиться может всё, судьбы своей
Никто не ведает, как ни ворожи.
Слушай совесть и её советы,
Как с праведного не свернуть пути,
И помни Отцом данные Заветы –
Как к Вершине заповедано идти!
Здесь на Земле проходим мы Уроки,
И мигом каждым надо дорожить,
Ибо подходят во Вселенной сроки,
Когда в Октаве Горней можем жить!
Но надо заработать это право, —
Послужить мечте этой желанной!
Всех победителей ждёт Бога Слава
И планета, что зовётся Зорианой.
Ожерелье собрать надо бы Архата —
Двенадцать Богокачеств проявить!
Чтобы к Урокам не было возврата —
Честь, доблесть и достоинство явить.
Не всё бывает гладко, не без этого,
Но главное, чтоб дров не наломать!
Что сеял — то пожнёшь! Закона этого
Никому и никогда не избежать.
Какое благо в том, что Отец-Мать
Нам Покрова небесные даруют!
Ниспосылают, грешным, благодать…
И Красотой Божественной чаруют!
Какое это счастье, что Порядок
Во Вселенной действует везде, —
Есть Циклы-Ритмы и есть Распорядок.
Нет вседозволенности, хаоса нигде.
Закон Единый – это Отец-Мать
И Сын-Христос, а также Дух Святой!
Человеческим умом и не объять,
Как появился Мир и мы с тобой.
Но сейчас не это надо нам,
В своё время всё узнаем в срок.
Сделай то, что должен сделать сам —
Заверши с достоинством Урок!
С радостью всегда я помогу,
От тебя одно лишь — устремление!
На руках нести тебя могу,
Если потеряешь направление.
Ангелы Господни вострубили.
Армагеддон давно уж начался!
На Алтарь сердца мы положили,
И сражаться будем до конца.
Ты веленья, зовы и приказы
Сонмам Света непрестанно шли,
Чтобы Хаоса исчезли метастазы,
Что стали бременем для Матери-Земли.
Не упускай момент этот, сынок!
На Земле уже Седьмая Раса
Боголюдей присутствует, и срок
Подходит заповеданного часа.
И воссияет на планете Свет!
Настанет День желанный Воскресения!
Всевышнего исполним мы Завет!
Грядёт день долгожданный Вознесения!
poembook.ru
Наставление отца к сыну : Древнерусская литература (XIV век) : Антология древнерусской литературы : Виртуальная школа БАКАЙ
Сын мой, когда на рать с князем едешь, то езди с храбрыми впереди — и роду своему честь добудешь, и себе доброе имя. Что может лучше быть, если перед князем умереть доведется! Слуг же твоих, сопровождающих тебя в пути, чадо, почитай и люби.Сын мой, если хочешь достичь многого в глазах бога и людей, то будь ко всем почтителен и добр ко всякому человеку, и за глаза и в глаза. Если над кем-нибудь смеются, ты похвали его и полюби, и от бога получишь вознаграждение, и от людей похвалу, и от защищенного тобой — почитание.
Конь познается на поле боя, другу же в беде добрый друг поможет. Верному другу цены нет, ничто на земле не может сравниться с дружбой его.
Друг верный — защита надежная и царство укрепленное; друг верный — сокровище духовное; друг верный — дороже золота и каменья драгоценного; друг верный — ограда запертая, источник укрытый, в нужное время можно открыть и напиться; друг верный — прибежище и утешение.
Все новое хорошо, но старое — всего лучше и крепче.
Тот, кто о душе своей не заботится, а только о смертной плоти печется, подобен тому, кто рабыню кормит, а госпожу отвергает. Тот, кто ищет земных благ, забывая о небесных, подобен человеку, который хочет пахаря иметь на стене изображенного, а не в поле пашущего.
Мудрый муж — мудрым и разумным друг, а друг убогим людям — бог; муж мудрый, если и беден, то премудростью владеет вместо богатства; богатство праведников — мир бога ко всем людям; великое богатство — хороший разум.
Мудрый муж, имеющий страх божий, даже если он раб и нищий,— лучше царя. Тот же, у кого богатства много, но страха божия нет—тот без ума; но если старается постичь закон божий,— спасение получит; тот же, кто не имеет страха божия,— спасения будет лишен.
Богатый муж, истине не наученный и не разумный, подобен ослу, взнузданному золотою уздою. Бедные и богобоязненные — лучше их.
Жизнь скупых и сребролюбцев подобна поминальной трапезе: все вокруг плачут и нет веселящегося.
Грешник хуже горбатого: горбатый за собой носит уродство, а этот — в себе.
Ленивый хуже больного: больной хоть и лежит, да не ест, а ленивый — и лежит, и ест.
Скупого дом — как облачная ночь, закрывающая звезды и свет от очей многих.
Молчаливый муж подобен закрытой корчаге: не известно, имеет ли что внутри.
Часто поминай бога: если же редко поминаешь — то думаешь и вспоминаешь о греховном.
Потупляй взор свой долу от нечистых взглядов, и тогда тебя направит око духовное на мысли о вечном.
Волк волка не губит, змея змею не ест, а человек, человека погубит.
Старого учить — словно мертвого лечить; старость и нищета — две язвы незаживающие.
Кораблю пристанище — гавань, жизни же человеческой — беспечалие, без печали весело жить.
Человече, если ты не знаешь, как спастись и книг не умеешь читать, то не делай другому того, что самому не любо, и спасешься.
Опубликовано:12/12/2015
Автор:ВШБ
Читателей:2230
school.bakai.ru
Наставление сыну — Сумароков Александр, читать стих на Poemata.ru
Вещал так некто, зря свою кончину слезну, К единородному наследнику любезну: «Мой сын, любезный сын! Уже я ныне стар; Тупеет разум мой, и исчезает жар. Готовлюся к суду, отыду скоро в вечность И во предписанну нам, смертным, бесконечность, Так я тебе теперь, как жить тебе, скажу, Блаженства твоего дорогу покажу. Конец мой близок, А ты пойдешь путем, который очень склизок. Хотя и всё на свете суета, Но льзя ли презирать блаженство живота? Так должны мы о нем всей мыслью простираться И, что потребно нам, о том всегда стараться. Забудь химеру ту, слывет котора честь; На что она, когда мне нечего поесть? Нельзя в купечестве пробыли без продажи, Подобно в бедности без плутни и без кражи. Довольно я тебе именья наплутал, И если б без меня ты это промотал, На что ж бы для тебя свою губил я душу? Когда представлю то, я всё спокойство рушу. Доходы умножай, гони от сердца лень И белу денежку бреги на черный день. Коль можно что украсть, — украдь, да только скрытно, И умножай доход Ты всеми образы себе на всякий год! Вить око зрением вовеки ненасытно. Коль можешь обмануть, Обманывай искусно; Изобличенным быти гнусно, И часто наш обман — на виселицу путь. Не знайся ты ни с кем беспрочно, по-пустому, И с ложкой к киселю мечися ты густому. Богатых почитай, чтоб с них имети дань, Случайных похвалять, их выся, не устань, Великим господам ты, ползая, покорствуй! Со всеми ты людьми будь скромен и притворствуй! Коль сильный господин бранит кого, И ты с боярином брани его! Хвали ты тех, кого бояре похваляют, И умаляй, они которых умаляют! Глаза свои протри И поясняй смотри, Большие на кого бояре негодуют! Прямым путем идти — Так счастья не найти. Плыви, куда тебе способны ветры дуют! Против таких господ, Которых чтит народ, Не говори ни слова, И чтоб душа твоя была всегда готова, Не получив от них добра, благодарить! Стремися, как они, подобно говорить! Вельможа что сказал, — знай, слово это свято, И что он рек, Против того не спорь: ты малый человек! О черном он сказал — красно; боярин рек, — Скажи и ты, что то гораздо красновато! Пред низкими людьми свирепствуй ты, как черт, А без того они, кто ты таков, забудут И почитать тебя не будут; Простой народ того и чтит, который горд. А пред высокими ты прыгай, как лягушка, И помни, что мала перед рублем полушка! Душища в них, а в нас, любезный сын мой, душка. Благодари, когда надеешься еще От благодетеля себе имети милость! А ежели не так, признание — унылость, И благодарный дух имеешь ты вотще. Не делай сам себе обиды! Ты честный человек пребуди для себя, Себя единого ты искренно любя! Не делай ты себе единому обиды; А для других имей едины только виды, И помни, свет каков: В нем мало мудрости и много дураков. Довольствуй их всегда пустыми ты мечтами: Чти сердцем ты себя, других ты чти устами! Вить пошлины не дашь, лаская им, за то. Показывай, что ты других гораздо ниже И будто ты себя не ставишь ни за что; Но помни, епанчи рубашка к телу ближе! Позволю я тебе и в карты поиграть, Когда ты в те игры умеешь подбирать: И видь игру свою без хитрости ты мертву, Не принеси другим себя, играя, в жертву! А этого, мой сын, не позабудь: Играя, честен ты в игре вовек не будь! Пренебрегай крестьян, их видя под ногами, Устами чти господ великих ты богами И им не согруби; Однако никого из них и не люби, Хотя б они достоинство имели, Хотя бы их дела в подсолнечной гремели! Давай и взятки сам и сам опять бери! Коль нет свидетелей, — воруй, плутуй, сколь можно, А при свидетелях бездельствуй осторожно! Добро других людей во худо претвори И ни о ком добра другом не говори: Какой хвалою им тебе иметь нажиток? Явленное добро другим — тебе убыток. Не тщися никому беспрочно ты служить; Чужой мошной себе находки не нажить! Ученых ненавидь и презирай невежу, Имея мысль одну себе на пользу свежу! Лишь тем не повредись: В сатиру дерзостным писцам не попадись! Смучай и рви родства ты узы, дружбы, браков: Во мутной вить воде ловить удобней раков. Любви, родства, свойства и дружбы ты не знай И только о себе едином вспоминай! Для пользы своея тяни друзей в обманы, Пускай почувствуют тобой и скорбь и раны! Везде сбирай плоды. Для пользы своея вводи друзей в беды! Бесчестно, бредят, то, а этого не видно, Себя мне только долг велит любить. Мне это не обидно, Коль нужда мне велит другого погубить; Противно естеству себя не возлюбить. Пускай в отечество мое беда вселится, Пускай оно хотя сквозь землю провалится, Чужое гибни всё, лишь был бы мне покой. Не забывай моих ты правил! Имение тебе и разум я оставил. Живи, мой сын, живи, как жил родитель твой!» Как это он изрек, ударен он был громом И разлучился он с дитятею и с домом, И сеявша душа толико долго яд Из тела вышла вон и сверглася во ад.[1]
Между 1771-1774
[1]Наставление сыну. Впервые — С, стр. 30-34. Забудь химеру ту. Химера — в греческой мифологии безобразное чудовище. Здесь: выдумка, нелепая мысль. Умножай доход Ты всеми образы — всякими способами, всяческим образом. Беспрочно — без прока, не имея в виду личную выгоду. Пустыми ты мечтами. — В оригинале опечатка: местами. Епанча — верхняя одежда, плащ. Явленное добро — неожиданно доставшееся добро. Смучай — интригуй.poemata.ru
Пять поэм. Содержание — Наставления сыну
Низами, по традиции, восхваляет заказчика поэмы, говорит о древности его царского рода, о ого щедрости, о могуществе, о том, как он крут с врагами и мягок с друзьями и т. п. В заключение Низами молит Аллаха, чтобы он ему, отшельнику, послал с помощью этого шаха пропитание.
Глава содержит ряд традиционных восхвалений, обращенных к Ахситану.
Низами восхваляет юного наследника Ахситана и просит его благосклонно принять как поэму «Лейли и Меджнун», так и своего сына Мухаммеда, который отвезет поэму ко двору Ширваншахов. Он просит назначить своему сыну постоянное жалованье.
Четырнадцатилетний сын мой скромный,
Едва проникший взглядом в мир огромный,
Я помню, как ребенком лет семи
Ты розой мне казался меж людьми.
Ты вырос ныне стройным кипарисом:
Бегут года, — смиренно покорись им!
Беспечных игр окончилась пора.
Расти, учись познанию добра.
Ищи свой путь, заранее готовясь
Чертог построить не на страх — на совесть.
Ребенка спрашивают: — Чей сынок? —
Но взрослый отрок в мире одинок.
И если час ребяческий твой прожит,
Тебе мое отцовство не поможет.
Будь сам как лев, сам побеждай в бою,
Надейся лишь на молодость свою.
Добыв успех, не расставайся с честью,
Не оскорбляй чужого благочестья.
И если сказку вздумаешь сложить,
Сумей и в сказке истине служить.
Так поступай и делай, чтобы только
В грядущем не раскаиваться горько.
И верь нелицемерно в мой совет,—
Тебе послужит верно мой совет.
В привычках, свойственных тебе, отмечу
Заносчивость и склонность к красноречью.
Со стихотворством только не дружи:
Чем глаже стих, тем ближе он ко лжи. [254]Нет, стихотворство — не твое блаженство.
Здесь Низами достигнул совершенства,
Стих, может статься, громко прозвонит,
Но пользой он, увы, не знаменит.
Пускай созреет сущность молодая,
Одним самопознаньем обладая.
Познай себя, [255]познать себя стремись,—Таким стремленьем отчеканишь мысль.
Пророк учил, что правая дорога —
Познанье жизни и познанье бога.
Стоят у двери этих двух побед
Лишь двое в мире: врач, законовед.
Так будь врачом, что воскрешает к жизни,
Не костоправом, что лишает жизни!
Законоведом, любящим закон,—
Не крючкотвором, губящим закон!
Будь тем иль этим, — уважаем будешь,
Учителем людей, служа им, будешь!
Я все сказал. Исполнить должен ты.
Работой жизнь наполнить должен ты.
Что слово! Беглый плеск воды проточной.
Поменьше слов, — тогда значенье точно.
Пусть бьет ключом студеная вода,
Не в меру выпьешь — берегись, беда!
Цени слова дороже всех жемчужин,
Чтоб голос твой услышан был и нужен.
Нанизывай слова, как жемчуга,—
Лишь редкостная снизка дорога.
Нам кажется чистейший жемчуг сказкой
И в кипени волны, и в глине вязкой.
Пока он цел — краса морских зыбей.
Растертый в прах — лекарство [256]от скорбей.Что россыпь звезд на пажити полночной!
Одно лишь солнце согревает мощно.
Все мириады звезд во тьме ночей —
Ничто пред славой солнечных лучей.
Встань, виночерпий, и налей вина,
Дай жаждущей душе моей вина!
Пускай светла, пускай, как слезы наши,
Прозрачна будет влага пирной чаши.
И только пригублю я чашу, — пусть
В стесненном сердце замирает грусть.
Так много в жизни видел я веселья,—
Оно прошло, но памятно доселе.
Потом и память сгинет без следа…
Потом и я исчезну навсегда…
Встань, виночерпий, и налей мне чашу
Рубинового сока, ибо вновь
От складных слов я стал мудрей и краше,
Моложе стала старческая кровь.
Да, мой отец, Юсуф, сын Муйайеда,
Ушел навек, догнал кончиной деда.
Что с временем бороться? Все течет.
К чему вопить, что неоплатен счет?
Я видел смерть отца. Одним ударом
Я разорвал с его наследьем старым.
Я вырвал жало медоносных пчел
Из тела и забвенье предпочел.
Встань, виночерпий, не сиди без дела!
Налей мне чашу жидкого огня!
Чтоб тварь немая речью овладела,
Чтоб сразу в пот ударило меня.
Да, мать моя, из курдского селенья,
Скончалась. Все земные поколенья
Должны пройти. Все матери умрут.
И звать ее назад — напрасный труд.
Но глубже всех морей людское горе.
И выпей я все реки и все море,
Хоть сотней ртов прильни к его волне,—
Не исчерпать соленой чаши мне.
Один бальзам враждебен этим волнам:
Он называется забвеньем полным.
Встань, виночерпий, встань! Мой конь хромает.
Но чтобы он идти спокойно мог,
Налей вина, которое ломает,
Бросает в жар, но не сбивает с ног.
Хаджа-Умар — брат матери. Мне вскоре
Расстаться с дядей предстояло горе.
Когда я выпил горький тот глоток,
По жилам пробежал смертельный ток,
Во флейте горла пенье оборвалось,
А цепь молчанья вкруг него свивалась.
Встань, виночерпий! В погребе прохладном
Найди вино, как пурпурный гранат.
Глотнув хотя бы раз усильем жадным,
Посевы жизни влагу сохранят.
Где ближние? Где цвет моей семьи?
Где спутники — товарищи мои?
Чтоб улей полнился медовым соком,
Он должен жить в содружестве высоком.
Червяк растит свой шелковичный кокон,
Но в тесной келье той не одинок он.
Китайцы шелк своей обновки ткут
И под ноги друзьям циновки ткут.
И муравей под тяжестью хлопочет:
С товарищами он делиться хочет.
И если ты друзьям и близким рад,
Настройся сам на их согласный лад.
Пусть голос твой не прозвучит, как скрежет,
И стройного напева их не режет.
В чем равновесье? В помощи от всех.
Лишь этим достигается успех.
Встань, виночерпий, и вина мне брызни
Душистого, как мускус, — ибо в нем
Есть выжимки быстробегущей жизни
И сладостное дружество с огнем.
Доколе дом повергнут мой во прах?
Доколе пить отраву на пирах?
Ведь паутина рану то затянет,
То снова нас царапает и ранит,
То на руке нам остановит кровь,
То кровь из мух высасывает вновь.
Ведь этот дом, в котором столько горя,—
Непрочен, значит — распадется вскоре.
Встань, виночерпий, не беги от сборищ
И в чашу дивной горечи налей!
Все тайное мое откроет горечь,
Чем обнаженней, тем душе милей.
Забудь о прошлых днях, тоской увитых,
Давным-давно запечатлен их свиток.
О прошлых жизнях, сгинувших во мгле,
Не поминай, пока ты на земле.
Пускай прочел ты семь седьмых Корана, [257]Пускай семь тысяч прожил лет, но рано
Иль поздно на краю твоих дорог
Семь тысяч лет пройдут, настанет срок.
Раз нам расти, чтоб сгинуть, суждено,—
Великим быть иль малым — все равно.
Встань, виночерпий! Утро наступило.
Налей вина, что можно и не пить,
Чтоб солнцем бы глаза мне ослепило,
Пред тем как их водою окропить.
Шел в Каабу курд и потерял осленка,
И начал бедный курд ругаться звонко:
«Куда в пустыню джинн меня завел?
Куда девался подлый мой осел?»
Кричал, кричал, внезапно оглянулся —
Осленок рядом… Тут он усмехнулся
И говорит: «Мне ругань помогла,
Без ругани я б не нашел осла».
Честней же, слово крепкое, служи нам!
Не то с ослом простимся и с хурджином.
А у кого коровья кротость, тот
Нигде потерянного не найдет.
Встань, виночерпий, не жалей глотка мне,
Налей такого жгучего вина,
Что только вымоешь простые камни —
И в яхонты их грязь превращена.
Не стоит возвеличивать ничтожных,
И слушаться их приказаний ложных,
И пред насильем голову склонять,
И пред глупцом достоинство ронять.
Как на скале воздвигнутая крепость,
В бореньях с жизнью прояви свирепость.
Кто небреженье вытерпел, — тот слаб.
Кто униженье вытерпел, — тот раб.
Носи копье, как шип несет шиповник,—
Тогда ты будешь многих роз любовник.
Что силу ломит? — Бранные слова.
А в жалобах немного торжества.
Встань, виночерпий, — ибо вечереет.
Я умственным насытился трудом.
Налей вина, оно меня согреет.
Я вспомню о рассвете золотом.
Двух-трех кутил возьмем мы на подмогу.
Веселье разгорится понемногу.
Луч солнца и пылинку золотит,
А шах твоих пиров не посетит.
Остерегайся жалованья шаха:
Кто служит в войске — недалек от праха.
Остерегайся милостей владык,
Не то сгоришь, как пакля, в тот же миг.
Огонь владыки жарок и прекрасен,
Но лучше быть подальше: он опасен!
Как мотыльков огонь свечи влечет,
Так манит нас и губит нас почет.
Дай мне вина такого, виночерпий,
Чтобы услышал я призывный клич,
Чтоб снова мысль была не на ущербе!
Меня, как Кейкубада, возвеличь!
Все твари мира, кроме человека,
В своей норе блаженствуют от века.
Лишь человек проклятья голосит,
Когда не слишком он, жадюга, сыт.
Хотя б один глоток его не допит,
Он тотчас небо жалобой торопит.
Хотя бы каплей вымочен дождя,
Он с облаком бранится, весь дрожа.
Хотя бы малость зной его и сушит,
Он в солнце камни с яростию рушит.
Сам будь как свет, чтоб мощь твоя росла,
Не замарайся от добра и зла.
Сам, как вода, любезен будь и нежен,
Сам, как вода, прозрачен и безбрежен.
Встань, виночерпий, хватит отговорок!
Найди мне ту волшебную струю,
Что на пиру сулит веселья ворох,
Становится оружием в бою!
Пляши, как ночью пляшут звезды в небе!
Пускай тебе изранит ноги щебень!
Пускай хромает конь — иди пешком.
На зуботычину ответь смешком.
Ты бремя всех поднять на плечи вышел.
Освобождать других, — что в жизни выше?
Когда же сам под тяжестью падешь,
Плечо, чтоб помогло тебе, найдешь.
Пришла пора кочевья и блужданья!
Не на себя смотри — на мирозданье!
Тяжел твой путь, а ноги в волдырях.
В путь, труженик! Все остальное — прах.
А если слаб, клади мешок заплечный,
Укройся дома. Время быстротечно.
Раз в обществе нет пищи для ума,
Запри свой ум в глухие закрома.
Чем привлечет пустая нас страница?
Куда без ветра челноку стремиться?
Встань, Низами! Твой замысел возник.
Тебе укажет Хызр благой родник,
И увлажнит твой самоцвет неюный
Студеная вода, любовь Меджнуна.
www.booklot.org
Стихотворение «Наставление сыну», поэт trismegist777
Сынок мой, никогда не суетись!
И в наваждении чувств не пребывай.
К духовности и Мудрости стремись.
О ближнем своём не забывай.
Когда попросят помощи твоей —
Ты помоги и дружбой дорожи!
Случиться может всё, судьбы своей
Никто не ведает, как ни ворожи.
Слушай совесть и её советы,
Как с праведного не свернуть пути,
И помни Отцом данные Заветы –
Как к Вершине заповедано идти!
Здесь на Земле проходим мы Уроки,
И мигом каждым надо дорожить,
Ибо подходят во Вселенной сроки,
Когда в Октаве Горней можем жить!
Но надо заработать это право, —
Послужить мечте этой желанной!
Всех победителей ждёт Бога Слава
И планета, что зовётся Зорианой.
Ожерелье собрать надо бы Архата —
Двенадцать Богокачеств проявить!
Чтобы к Урокам не было возврата —
Честь, доблесть и достоинство явить.
Не всё бывает гладко, не без этого,
Но главное, чтоб дров не наломать!
Что сеял — то пожнёшь! Закона этого
Никому и никогда не избежать.
Какое благо в том, что Отец-Мать
Нам Покрова небесные даруют!
Ниспосылают, грешным, благодать…
И Красотой Божественной чаруют!
Какое это счастье, что Порядок
Во Вселенной действует везде, —
Есть Циклы-Ритмы и есть Распорядок.
Нет вседозволенности, хаоса нигде.
Закон Единый – это Отец-Мать
И Сын-Христос, а также Дух Святой!
Человеческим умом и не объять,
Как появился Мир и мы с тобой.
Но сейчас не это надо нам,
В своё время всё узнаем в срок.
Сделай то, что должен сделать сам —
Заверши с достоинством Урок!
С радостью всегда я помогу,
От тебя одно лишь — устремление!
На руках нести тебя могу,
Если потеряешь направление.
Ангелы Господни вострубили.
Армагеддон давно уж начался!
На Алтарь сердца мы положили,
И сражаться будем до конца.
Ты веленья, зовы и приказы
Сонмам Света непрестанно шли,
Чтобы Хаоса исчезли метастазы,
Что стали бременем для Матери-Земли.
Не упускай момент этот, сынок!
На Земле уже Седьмая Раса
Боголюдей присутствует, и срок
Подходит заповеданного часа.
И воссияет на планете Свет!
Настанет День желанный Воскресения!
Всевышнего исполним мы Завет!
Грядёт день долгожданный Вознесения!
poembook.ru
Наставление сыну моему Николаю Михаиловичу Палицыну {69}
Наставление сыну моему Николаю Михаиловичу Палицыну{69}
«1. Вставать всякое утро в 6 часов, обуваться, умываться холодною водою и одеваться поспешно; потом молиться Богу, полагая крест правильно, читая вслух, но не громко утренния молитвы, — потом с приличными поклонами, пожелав добраго утра предстоящим, в 7 часов пить чай с белым хлебом, что будет служить вместо завтрака.
2. В 7 часов начинать учение и продолжать его, доколь выучишь урок, или как случится. Во всем учении никакими посторонними упражнениями, даже и мыслями не занимать себя, но все внимание обратить на урок, через что скорее выучишь и лучше поймешь.
3. В 12 часов обедать и кушать простое кушанье, как то: щи с решатным-хлебом, или что случится, жаркое и кашу; пить квас, а лучше, буде привыкнешь, хорошую воду. Во время стола сидеть прямо, много не говорить, разве что необходимое, или на чей вопрос говорить должно.
4. После обеда до 2-х часов можешь заняться утешительным упражнением, как: играть на скрипке или фортепиано и петь, а в 2 часа начинать учиться и продолжать таким же образом, как об утреннем учении сказано, до 6-ти часов, или как нужда в том настоять будет. Можешь час вместе с г. Греном гулять, делая при том свои замечания городу и прочему, что интересное глазам твоим попадет. После учения и погуляв, можешь опять заняться игрой и рисованием, что и отдается в твою волю. В 8 часов ужинать, тож, только на ночь не обременяй желудка, а в 9 часов с утренними правилами ложиться спать.
5. К учителям ходить или ездить вместе с г. Греном, который во время учения твоего должен быть и возвращаться домой с тобою. Во время преподавания учителями уроков слушай со вниманием; буде чего не понимаешь, можешь просить о повторении, хотя бы то и несколько раз случилось. Учителям изъявляй должное уважение, а в наставлениях, до наук и добрых советов относящихся, делай безмолвное послушание.
6. Белье переменяй в неделю 2 раза, а потому белье, одежда и обувь должна быть на тебе опрятна, вычищена, а не кой-как надета, ибо опрятство придает человеку веселую бодрость, а неопрятство делает всем гнусное отвращение, даже и самого себя повергает в презренную ничтожность.
7. В воскресные дни ходи к обедни, кою слушай со вниманием, а особенно Евангелие и Апостол, дабы ты знал подлинно знаменование их; потом, приветствующих тебя ласково, посещай, а Григория Андреевича Петрова чаще, яко начальника твоего по училищу, который может разсудить иногда в учении твоем, делать тебе испытания и во всех домах, в кои ходить будешь, веди себя вежливо, смирно и учтиво.
8. На слугу своего не сердись и не бранись, а бить его и вовсе запрещается, но приказывай о должности повелительно, вежливо, со всякой скромной тихостью, но однакоже отнюдь не фамилиярно, чем приобретешь от него чистосердечную к тебе любовь и повиновение.
9. Ежели случится говорить тебе с посторонними, то разговор веди ясный с учтивостью, не возвышая слишком голоса, да и не унижая его, о тех только материях, в коих ты совершенно сведущ, а о незнакомом совсем не говори, отзовись неведением. Сим единым средством не попадешь в болтливые дураки.
10. Беседы умных людей (сиречь разговоры) со вниманием слушай, замечая в них порядок здраваго разсуждения, дабы и тебе со временем быть им подобным.
11. Напротив того с противоположными сему в качествах своих не только знакомства не заводи, но и разговоров их убегай, дабы и тебя не причли бы к их классу.
12. О новых предметах, какие глазам твоим попадаться будут, спрашивай приставника, не оказывая однако сильнаго удивления, а также не пропускай без внимания, ибо последнее будет означать тупость чувств твоих.
13. С однолетними себе, не узнав свойств их, скоро не дружись, не говори с ними о пустых, ничего не значащих материях, но обращайся только с почтением, разговаривая о науках и то тебе известных, о порядке их учения, о музыке и тому подобном.
14. Убегай лжи и пустословия, не разсказывай чего не видал и не слыхал, но говори сообразную понятию твоему единственную правду, или точно видимое, или слышанное, и то от правдиваго человека, коему во всем веру дать можно с лучшим объяснением безо всякой прибавки, ибо если тебя заметят один раз лжецом, то хотя после ты и правду разсказывать будешь, верить не будут, а жить без доверия между честными людьми совсем не можно, но должен уже ты в знакомство свое приискивать подобных себе лжецов, с коими в столь гнусном и презренном звании век свой влачить в срамоте и безчестии должен.
15. Будучи в обществе, ни с кем не шепчи, чужих разсказов, о ком-либо в худую сторону говоренных, не одабривай, не только словами, но даже и мановением, или улыбкою лица, да и вовсе их не слушай, дабы не почли тебя в сем злоречии участвующим.
16. В разговорах не делай смешных телодвижений; шуточных материй часто не разсказывай, а особливо при не коротких людях, ибо через частое разсказывание шуток сделаться можешь шутом, а сие название есть самое первое из подлейших. При том гордым и надменным не будь и не унижай себя ниже твоего звания, но держись середины, ибо в обоих случаях в презрение придешь.
17. Ежели случится тебе видеть людей неблагообразных лицом, или худо или неопрятно одетых (что конечно в жизни случиться может), то отнюдь не показывай к ним ни малейшаго презрения, или насмешливаго вида, поелику вид первой дан природой, а последний обременен видно бедностию, — следовательно, ты должен единственно в душе своей о них пожалеть и бедному буде состояние твое дозволит, помоги, и то сие сделай тогда только, когда узнаешь, что он от посторонних помощь принимает…
18. Буде случится тебе по чьей-то просьбе, или самопроизвольно, что кому обещать, то не обещай того, чего выполнить не можешь, а обещанное должен уже выполнить в назначенный срок непременно, и в сем-то случае можно иметь великую осторожность, дабы не назвали тебя обманщиком и неверным человеком в обещаниях. Старших себя летами, а особливо престарелых, уважай, в собраниях впереди их не ходи, садись всегда ниже их, говори с ними почтительно. Обязан ты кланяться им наперед, не дожидаясь от них себе поклона, да и всякаго состояния людям, почтившим тебя поклоном, должен ты ответствовать равномерным поклоном. Начинающаго с тобою говорить ты должен выслушать материю его со вниманием до конца, не перебивая его речей и тогда на предложение ответствуй с благопристойной учтивостью и решимостью.
19. О пороках своих (ежели они за тобою сверх всякаго чаяния моего будут) никому это в похвалу свою (как и многие пороками хвалятся) не разсказывай, но скрывай от всех и старайся исправиться от них.
20. Ни про кого дурно не говори, а ежели ты и будешь ведать о чьих-либо пороках, то ими исправляй себя, ибо нет лучше учителя к исправлению, как видеть порок в другом человеке. Я бы привел тебе много к сему примеров, но оставлю на будущия времена.
21. Зависти, мне нетерпимой, отнюдь не питай, ибо как всеми дарами, то есть честию, богатством и прочим награждает по достоинствам каждого Бог, следовательно, завидовать — есть негодовать на Бога, ибо когда и ты будешь того достоин, то и тебе все оное со временем дастся, а завидовать можешь только в одном случае, а именно: когда видишь ты моложе себя, или равнолетних с равными твоему талантами и дарованием, учатся лучше тебя, то и в сем случае зависть свою можешь удовольствовать прилежным учением, чем и зависть твоя кончится.
22. В среды и в пятницы и во все посты дома скоромнаго не ешь, а в людях кушай, что поставят; по словам св. апостола: предлагаемое да ядим, или: не сквернит входящее в уста, но из уст.
23. В собраниях не показывай унылаго лица, да и слишком радостнаго, дабы не привлечь много вопрошающих, что с тобою сделалось? То есть отчего ты печален или слишком радостен.
Вот тебе, сын мой, даю отцовское наставление мое, приличное теперешним твоим летам, а с возвышением лет твоих и понятий (буде жив буду!) соображаясь со временем и обстоятельствами, еще дополнять буду с пространным уже всего объяснением, а теперь ты выполняй оное со всякой точностью, чем приобретешь мою к себе любовь и уважение, ибо ничто для отца утешительнее и приятнее быть не может, как видеть сына от честных людей по добрым его качествам и поведению уважаемаго и в лучшем мнении у общества. Ежели из предложенных пунктов какого ты не разумеешь, то проси учителей о растолковании тебе их, особливо Дм. Сем. Борзенкова.
М. Палицын»[76].
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
history.wikireading.ru